Бог Галактики - Страница 31

Это действительно был спортзал, предназначенный, по всей вероятности, для тренировок оперативников. Огромное помещение, обильно уставленное отличными спортивными тренажерами и увешанное сенсорными боксерскими грушами. Сразу видно – оборудование подбирали со вкусом и знанием дела. "Хороший спортзал, – оценил я, – в любое другое время я бы не прочь здесь позаниматься". В любое другое время. И в других обстоятельствах.

О спорте пришлось на время забыть и переключиться на войну. А война к тому времени разгорелась нешуточная. Противник бил из всего своего оружия, и дорогое спортивное оборудование в скором времени превращалось в обломки.

Стреляя по фантомам, мои враги, сами того не ведая, выдали себя с головой. Мой компьютер безошибочно вычислил их координаты и пометил радиомаркерами. Пометил не всех. К большому моему сожалению, лишь тех четверых, что были в броне "Космическая пехота". Броня "Ультрастар", как, впрочем, и моя, имела противоотражение от этой заразы.

"Что ж, придется этих делать вручную, – подумал я и отдал приказ моему бортовому другу. – Ручное управление реактивным ранцем. Космические "лапти" – твои, ультриков я беру на себя". Словарь моего бортового компьютера имел обширную лингвобазу сленга космических десантников, и он с полуслова понял меня.

Я молниеносно взмыл вверх, и наземные пехотинцы полностью оценили силу "Небесного огня". Конечно, управление реактивным двигателем за плечами требует навыков и мастерства. Этим мастерством нелегко овладеть. Но, овладев, получаешь массу преимуществ перед наземным противником.

Стреляя для пущей надежности из обоих плазменных пистолетов, я на лету выпустил три ракеты по одному из ультра, тому, что спрятался за с обломками гимнастических коней. Потом, резко : перевернувшись в воздухе, выдал короткую очередь из гранатомета во второго моего противника, того, что вел огонь из-за груд гантель, гирь и штанг. Что делал при этом мой бортовик, я не знал, но, судя по непрекращающимся воплям и разрывам игольчатых гранат, его мишеням – чет – верым пехотинцам – – приходилось несладко.

Все-таки четырех пехотинцев для одного компьютера, хоть и "Небесного огня", оказалось многовато. Двоих космопехов мой бортовик уложил сразу же, но двое успели среагировать и, выпустив по облаку антиэлектромагнитного поля, смогли уйти от лучей радиомаркеров.

Вместе с антимагнитом один из пехотинцев бросил дымовую шашку, и по залу молниеносно распространился вал дымовой завесы. Ситуация осложнилась, и я переключился с видимого спектра волн на инфракрасный. Компьютер не забыл включить датчики движения живой массы. "Слева движение", – оперативно доложил он, едва только меня окутало облаком дыма. Я резко спикировал вниз и вправо. Яркая вспышка озарила то место, где только что был я. "Дап-ракета", – безошибочно определил я и выстрелил из плазменных пистолетов по координатам компьютера. Раздался душераздирающий крик. Плазма достигла своей цели.

Представив окутанного плазмой космопеха, я передернул плечами. Не позавидуешь человеку, попавшему под выброс протоплазмы. Огненный смерч охватывает его. Тело его в считанные секунды разваливается на тысячи мелких горящих угольков. Смерть страшная, но оружие эффективное. От прямого попадания с близкого расстояния не спасает никакая броня. Конечно, кроме "Суперстар". Та держит и не такое.Выброс протоплазмы избавил меня еще от одного врага, но выдал мое местоположение другому. Я это понял слишком поздно и сразу же поплатился пятнадцатью процентами моей брони от прямого попадания энергозаряда из автомата Крамера. Могло быть и хуже, если бы попали, к примеру, дап-ракетой.

Секунду погоревав о потерянных пятнадцати процентах, я выпустил тройным веером очередь из гранатомета в сторону подбившего меня космопеха. Такому вееру в свое время меня обучил капрал Торотов во время одной заварушки на Це-рецее. С тех пор я немало врагов подбил подобным способом. Не стал исключением и этот космопех.

Выстрелы с его стороны прекратились, и мой компьютер доложил: "Прочность брони – семьдесят пять процентов, дап-ракет – ноль, активных целей тоже – ноль. Полная победа".

"Неплохо для первого боя после стольких лет бездействия", – подумал я и спустился на пол. Отключив реактивный двигатель, я, ориентируясь по показаниям радара, двигаясь в дыму, словно в моснинском тумане, добрался до дверей. Выбив их одним выстрелом из плазменного пистолета, выбрался в коридор.

Коридор тоже был полон дыма, но очертания пола и стен угадывались, и я направился к лифту. Повсюду в коридоре виднелись следы недавнего боя. Фэрэушники и здесь уже успели побывать. Обезображенные трупы охранников в камуфлированной форме, кровь, обгорелые скафандры брони. По всему видно, бой был жаркий.

Лифт, понятное дело, не работал. Пришлось выбить двери и, пробив пол кабины лифта, падать в шахту, предварительно включив реактивный ранец. Приземлился на первом этаже. Этот лифт не спускался ниже. Чтобы добраться до подвала, необходимо было пройти по коридору, пересечь обширный вестибюль и спуститься на другом лифте.

Я находился в кабине лифта напротив дверей первого этажа и прислушивался. До меня долетали звуки боя. Если не в самом коридоре, то в вестибюле уж точно. Недолго думая, я, выстрелом разбив двери, оказался в коридоре. В коридоре, как ни странно, никого не было, и я, отключив реактивный двигатель, осторожно пошел к выходу. Компьютер молчал, следовательно, явная опасность мне не угрожала.

Но стоило мне выскочить в вестибюль, как он бешено затараторил: "Двенадцать активных целей. Шесть полуброня "Астра", остальные без брони. Вооружение – автоматы, шесть гранатометов первой категории, две ракетные установки. Опасность поражения предельная".